Бурыгина Лидия Ивановна (1929 - 2009 г.)
Война оставила свой след, поставила людей в невероятные условия, преподнесла тяжелейшие испытания, выжить в которых было почти невозможно, но не сломила, люди жили и выживали!
Хочу рассказать вам о Бурыгиной (Орловой) Лидии Ивановне (27.04.1929-17.12.2009). Лидия Ивановна была прабабушкой моему старшему сыну Туркову Даниилу. Мы не были кровными родственниками, но мы с ней очень сроднились, и она стала мне хорошей подругой.
В девичестве Орлова, Лидия Ивановна родилась 27 апреля 1929 года в деревне Озерцы Псковской области Порховского района. Лида росла в простой многодетной семье и была любимицей своей бабушки. В возрасте 10 лет Лиду отправили в город Ленинград в семью знакомых в няньки. Так Ленинград стал её судьбой.
Да, было тяжело. Тяжело, будучи ребенком, ухаживать за ребенком, но все эти трудности показались пустыми, когда началась война! Семья, в которой она жила и работала, уехала, наказав ей отправиться обратно в Порхов. Но до своих добраться бабуля уже не смогла. В 12 лет она осталась одна в пустой квартире. Как пошла жизнь потом, не приснится и в самом страшном сне.
Она оставалась в городе до самой эвакуации по «Дороге жизни». Голод, холод, взрывы снарядов… Страхи везде, кругом и повсюду.
В начале войны, было не так страшно, и люди верили, что всё вот-вот закончится. Но время шло, и становилось только хуже. С прилавков исчезали продукты, закрывались магазины, появились продуктовые талоны.
Наступила осень, приближались холода, голод одолевал со страшной силой, сил не хватало. Пешком она ходила на ближайшие поля, чтоб накопать из промерзающей земли хоть каких капустных листьев или кореньев. На поля ходили в основном подростки. У нее и таких, как она, не было ничего, копали палками и просто руками. Не хватало терпения нести свои находки домой, ели их прямо на полях. Не думали о том, что надо их мыть, не замечали даже песка, хрустящего на зубах, казалось, нет ничего вкуснее на свете. После пережитого голода, спустя еще лет 15 после войны, Лидия Ивановна засыпала с куском хлеба под подушкой. Мучительные послевоенные кошмары никак не оставляли в покое, она просыпалась в поту и искала под подушкой маленький спасительный кусок хлеба.
Дальше - хуже, зима приближалась с неимоверной скоростью. Если раньше казалось, что самое страшное – это голод, то теперь появился другой страх – холод! После войны никакой мороз Лиду не пугал, потому как страшнее той зимы она больше в жизни не видела. Мороз проникал везде: во все дома, во все комнаты, во все уголки. Дров не было, топить печки было нечем, топили всем, что могло хоть как-то гореть, мебель, книги, не осталось ничего, всё превратилось в пепел. Одевали на себя всё, что было, в несколько слоёв. И всё равно холод пробирал до костей. Голодные люди не могли справиться с таким испытанием погоды. На улице люди падали замертво. После одного из походов за продуктами по талонам, простояв несколько часов в очереди, Лида пришла домой и несколько дней не могла встать с постели. Силы появились только на третий день. И то даже не силы, а слабое понимание того, что если она не встанет сейчас, то не встанет совсем.
Во всех блокадных испытаниях её поддерживала вера в то, что за неё молится любимая бабушка и ждут братья и сестры, возлагая на неё большие надежды.
«А как же бомбежки? Снаряды? Неужели было не страшно?» - спрашивала я бабулю.
Как бы это странно не звучало, но её - маленькую двенадцатилетнюю девочку – бомбежки пугали меньше всего.
«А что бомбежки? О том, что ожидается авианалёт, были оповещения воздушной тревоги. Их было столько, что люди привыкли. А вот голод и холод были нашими постоянными спутниками, и к этому было привыкнуть невозможно!»
Прошло много лет, она уже стала прабабушкой, и казалось, что страхи и воспоминания - всё позади. Но однажды ночная гроза потревожила её сон. И тогда на какое-то мгновение, находясь и не во сне и не наяву, она мысленно очутилась в блокадной бомбежке... Она сидела на краю кровати, бледная, как белый лист, и немыми губами повторяла фразу: «Господи, только не это!». И сколько бы времени ни прошло, такое ничем не сотрешь.
В начале 42-ого её эвакуировали. После войны она вернулась в Порхов к родным. Оказалось, что они переживали войну в землянке в ближайшем лесу, где в 43-м году у Лиды родилась еще одна сестра. Отец погиб, мать лишилась глаза, но счастье, что бабушка была жива. Как и думала Лида, бабушка молилась каждый день, молилась за неё. В деревне Лидия Ивановна пробыла недолго, вернулась в Ленинград. Работала наравне со всеми, помогала восстанавливать город, вечерами ходила на занятия в вечернюю школу. Бабуля рассказывала, что, несмотря на то, что после войны люди были все изможденные и обессиленные, все, от мал до стар, кто мог только чем-то помочь и что-то делать, все помогали поднимать Ленинград. Каждый ленинградец тех лет вложил в город частичку себя.
Прожила бабуля 80 лет. Вышла замуж, родила дочку, дождалась двух внуков и дожила до правнука. Умерла Лидия Ивановна в 2009 году, когда правнуку было 3 года. Говорят те, кто дожидается правнуков – святые люди!
«Жизнь это - это книга во вселенской библиотеке, где на обложке наш портрет, где титульный лист заполняется родителями, где каждый читатель может не только посмотреть, но и внести свои дополнения».
«Судьба - это все те и всё то, что нас окружает: каждый человек, каждое живое существо, каждое дуновение ветерка, капля дождя, лучик солнца, все пути и все дороги, всё это - наша судьба».
Соловьёва Яна Петровна, детский сад № 45 (филиал)
